Довольно необычно читать книгу, зная, что это последняя книга автора. Он уже не в этом мире и книга явилась венцом его деятельности.

Несмотря на то, что автор – ученый, книга по большей степени касается философского подхода к жизни, она ищет ответы на то, как жить в этом мире и как относится к окружающей человека информации, как воспитывать детей, как строить государственную политику и т.д. Многое в ней ориентировано на американцев, но при включении немного фантазии и аналитического аппарата можно с легкостью перекладывать ее содержание на любой социум и любое государство.

Впечатляет разносторонняя образованность автора: спорт, история, юриспруденция. При чем все эти науки он освещает хотя и не обширно, но детально и с пониманием дела. У человека хороший интеллект. Это видно. Он видит детали и не упускает мелочей. Это подтверждает, что талант –  везде талант.

К сожалению, авторы книги запрещают размещать в сети Интернет любого размера отрывки из книги, поэтому я не смогу разместить здесь цитаты и отрывки, которые показались мне наиболее сильными. Что ж, будем довольствоваться моим пересказом.

Теперь по порядку к мыслям.

1. Человек не столь идеален как его видит Саган.

Саган считает, что любого человека можно заинтересовать наукой, что если где-то видны какие-то проблемы, то это следствие неправильного подхода к человеку. Происходит такая абсолютизация знания и возможностей воспитания и управления.

На мой взгляд, это не совсем так. Требуется учитывать, что некоторым людям свойственно не совсем общественно благочестивое поведение. Есть люди с криминальными наклонностями. Есть наука, которая изучает поведение преступников. Есть люди, которые в силу своего менталитета или культуры (массовой, а не личной) склонны к нарушениям или к лени. В общем, я хочу сказать, что не всем людям интересна наука. Саган верит в человека, а я не очень. Некоторые люди заинтересованы в водке и сигаретах, а не в науке.

Также надо учитывать индивидуальные способности людей. Есть люди с высоким интеллектом, а есть с не очень высоким. То есть важны интеллектуальные способности. Я бы обозначил такой подход к критерию действенности системы общего образования: система образования должна обеспечивать реализацию человеком своего максимума. Но это лишь базовый принцип. Как этого добиться, я не знаю. Боюсь, что те рекомендации Сагана, которые он дает в книге, не работают в жизни, по причинам, которые я указал выше – нельзя подходить к человеку с верой в то, что при правильном подходе он всегда будет на той высокой ступени, куда его ставит Саган. Человек будет там, где ему комфортно или куда он смог дойти. И эти точки различаются для Сагана и для других людей.

2. Есть наука, а есть фильтры доступа к науке.

Саган размышляет о том, что лженауки проигрывают наукам по результатам и эффекту. В пример приводится медицина. Различные магические медицинские фокусы и прочие хиромантии, по мнению Сагана, однозначно проигрывают современной медицине, которая более эффективна, опирается на научный метод, опыт и знания.

Наука, действительно, по многим вопросам может дать ответы. Но между наукой и человеком, заинтересованным в науке, стоит фильтр в виде другого человека: врача, научного руководителя, учителя, автора книги. И каждый фильтр фильтрует эту науку по-своему. Часто этот фильтр сам заблуждается и дает неверные знания другому, что приближает науку к ведовству.

Я хочу сказать, что учитывая неидеалистичность человека, мы должны допускать возможности наличия шарлатанов и непрофессионалов не только в волшебной, но в и реальной медицине. Саган опять же слишком идеалистичен. Он не видит, что врач – это не всегда врач. В жизни (а не в науке) врача может больше интересовать не излечение больного, а получение с него возможно большего количества денег, чтобы в следующем месяце поехать на Мальдивы с молодой и красивой женой. В связи с этим, человек, нуждающийся в помощи, не обязательно попадет на хорошего врача, который ему поможет, не обязательно найдет хорошего научного руководителя, который будет свободен от предубеждений и будет вести своего ученика путем свободного знания, а не заниматься одобренной той или иной политикой пропагандой.

Саган слишком поэтичен и слишком идеалистичен при подходе к человеку. Это, наверное, хорошо, если хочется оторваться от реальности и воспарить в абсолютный мир.

3. В целом о книгах

Эта книга стала последней для Сагана. Он умер в 1996 году в возрасте всего лишь 62 лет. Книга вышла в США в том же году. В ней есть фраза, которая у меня вызвала очень странные чувства. Фраза следующая (простите мне цитату): “Давно умершие люди говорят с нами прямо у нас в голове”. Двадцать лет в истории – это, наверное, не очень большой период, но все же срок. Удивительно, что из себя представляет время и книги. Книги, действительно, потрясающая вещь. Ты читаешь то, что писал живой человек. Сейчас он уже не в этом мире, но он будто обращается со страниц книги именно к тебе этими словами, и ощущение этого сложно передать словами. Это какое-то ощущение вечности и прикосновения к огромному запасу знаний, накопленных человеческой цивилизацией!

4. Вот что Саган пишет о книгах (примерно).

Позволю себе лишь в общих чертах описать его мысли на этот счет. Саган считает, что книги дают нам возможность вполне четко погружаться в прошлое, исследовать глубину человеческой мысли, прикасаться к знаниям человечества, знакомиться с мнениями других людей и вместе с ними знакомиться с открытиями и опытами, которые проделали эти люди до тебя. Умершие люди говорят с нами со страниц своих книг и это воистину удивительно. Книги окружают нас. Книги можно перечитывать в сложных местах, они никогда не откажут тебе в этом, не критикуют и ругаются из-за того, что где-то ты чего-то не понял.

Думаю, что мы с ними нашли бы много общих тем. Я думаю о книгах почти также. Вообще, Саган интересный человек и где-то по-детски наивный. В его книгах много излишней веры в человечество и человека. Он считает, что знания и воспитание могут полностью искоренить зло в человеке. Он не учитывает, что не все люди, в принципе, хотят стать лучше, поумнеть или окультуриться. Он верит в светлую часть и абсолютизирует возможности просвещения. Светлые и очень добрые мечты. И, возможно, такие люди очень нужны человечеству со своей доброй верой в лучшее. Без них, действительно, мы бы оказались в полной тьме.

5. Саган рассказывает про Фредерика Дугласа.

Был такой раб, который бежал к свободе в США в возрасте двадцати лет. Википедия поможет разобраться с другими деталями его судьбы. Я лично планирую с этими подробностями ознакомиться. Меня заинтересовала судьба этого человека.

Саган задает отличный вопрос: “Если маленький раб Фредерик Дуглас сумел научиться читать – и достиг величия, – как же могут люди в наш более просвещенный век оставаться неграмотными?”. И вот этот вопрос, но без первой части – я не знал тогда ничего о Дугласе, – я также задавал. Если кто следит за моими публикациями, то, наверняка, его встречали. Меня также удивляет, почему в наш век, когда знания так доступны, люди становятся глупее. Это поразительно!

Вот что я написал еще в далеком 2006 году, размышляя на эту тему: «Стремление людей к знаниям обратно пропорционально их доступности».

6. Про образование

В заключении книги Саган стал очень силен. Попробую опять же пересказать то, что он пишет про образование, про подход к воспитанию детей, про, вообще, подход к человеку

Если ребенок воспитывается в культурной семье, где родители прививают ему своим примером любовь к чтению, ребенок быстро научиться читать и проникнется к этому интересом. И, наоборот, если семья состоит из людей, которые к чтению относятся с презрением, то, скорее всего, и ребенок будет таким же. Особенно, если и в школе образование дается ужасным образом, если сверстники больше заботятся о смартфонах и спорте, а не об образовании, то образование становится довольно труднодоступным.

Для получения возможности читать и учиться, нужно сделать очень многое: много прочитать, многому научиться, многое узнать. Если есть сложности в семье, в школе, чтение потеряет смысл. Если человеку с юных лет говорить о том, что он слишком глуп для учебы, или, как это модно среди молодежи, не учиться, то ребенок или подросток может этому поверить. Немногие дети – как Фредерик Бейли – справятся вопреки всему. Большинство, как полагает Саган, сдается.

Я думаю, что большинство не сдается. Оно просто не в состоянии преодолеть общественные влияния, догматы, культурные и общественные стандарты. Единицы обладают подобной силой. По себе скажу, что только на последнем курсе института при прослушивании последней выпускной речи я вдруг осознал и почувствовал жажду знаний. Я понял и научился учиться. И это было после 16 лет учебы в школе и институте. Плюс какие-то подготовительные и дополнительные занятия. Но эта дорога стоила того, чтобы по ней пройти. Кому-то потребуется на это меньше сил, кому-то больше.

Саган пишет о больших проблемах в американском образовании, о тенденциях оглупления населения. Эти же тенденции мы видим и здесь у нас в России. Я думаю, что данные тенденции связаны с влиянием американской культуры и нашем представлении об американской мечте. Сказался также и развал СССР, и потеря ориентиров, в том числе, и культурных. Мне сейчас кажется, что может быть не стоит слишком сильно винить американское влияние. Возможно, мир меняется подобным образом повсюду? Правда, исследования, приведенные в книге Сагана, показывают, что в азиатских странах с образованием и культурой все в порядке. Тогда, возможно, это проблема западного мира или феномен азиатского? Новый виток мировой истории ведет к смещению полюсов в азиатский регион? Посмотрим.

Сейчас, вроде бы, наши власти начинают поворачивать свои головы в сторону образования и науки, которая растоптана под колесами дорогих внедорожников и премиальных седанов, которыми обогащаются те, кто отвечает за российскую науку и образование. Стремление к богатству сумели победить те задачи и цели, которыми на самом деле должны заниматься чиновники от образования и науки. Возможно, власти удастся справится с зажравшейся элитой. Но даже если это и так, то слишком велик и долог шаг в подобных вопросах. Поколения мы уже потеряли. Эффект будет через 10-20 лет? Человек есть человек.

7. О возможностях по управлению общественным сознанием через изменение истории

Саган пишет о том, что при полном контроле над СМИ и полицией возможно изменить и заново написать воспоминания миллионов людей. И на это не требуется много времени: одного поколения будет достаточно. Зачем это делается, понятно. Те, кто у власти заинтересованы в том, чтобы свою власть удержать, они заинтересованы в контроле над массами. И то, о чем Саган не пишет, они могут выполнять глобальный политический заказ.

В современном мире технические средства позволяют с легкостью подделывать первоисточники: фотографии, фильмы, видео- и аудиозаписи. У всех есть телевизоры, компьютеры, смартфоны (это я уже дополняю его мысли, в 1996 году смартфонов не было). Влиять на сознание возможно. И человек разучился мыслить, он верит всему, что видит и читает. Узкий круг заинтересованных людей может обрести такую власть над телевидением, новостями, составлением учебников по истории и образованием и врезающихся в сознание образов, что сумеют существенно изменить коллективный настрой!

Разве не примеры именно реализации власть предержащими этого мы наблюдаем на Украине, в Северной Корее, в России девяностых. Да и сейчас телевидение подвержено политическим ветрам. Об уровне контроля современных российских каналов судить не буду, поскольку не знаю. Кажется, что уровень демократии на нем вполне приличный. Приглашают и иностранцев и оппозиционно настроенных соотечественников.

Но ситуация на Украине показывает, что поколения вполне достаточно, чтобы взрастить отъявленных русофобов и нацистов, которые готовы убивать брата только по признаку гражданства. Это удивительно! И это правда.