Есть книги, которые на самом деле не очень книги. Вот и «Земля кочевников» не очень книга. И это понятно с первых страниц.
В книге совсем нет ничего художественного. Ты начинаешь читать и сразу понимаешь это. Текст состоит из механического перечисления фактов, используются стереотипы и штампы. Сначала это списывалось на то, что это американская книга. Потом пришла другая идея, которая, возможно, объясняет неудачность не только этой книги, но и многих других.
А суть этой идеи заключается в том, что когда журналисты начинают писать книги, у них получаются не книги, а большие журнальные или газетные статьи. Своего рода, обозрения или репортажи.
Если тематика репортажа интересна читателю, то, возможно, и такая «книга» будет ему интересна.
Но литература — это нечто большее, чем просто перечисление фактов. Можно ведь, например, по-разному описать одинаковую ситуацию.
Вот пример журналистики: «Водитель-дальнобойщик Василий ехал по двухполосной горной дороге домой из очередного рейса. По бокам росли деревья, где-то они прерывались. Через эти перерывы можно было видеть горы в снегу. Василий очень хотел попасть домой, потому что дома он мог посмотреть любимое ТВ-шоу «Угадай слово», которое начиналось в семь часов вечера каждый будний день и шло полтора часа».
Вот это текст книги, который написан журналистом. Но писатель — это художник слова. Он создает особый мир, стремится передать за текстом эмоции, чувства, научить чему-то читателя, сохранить реальность или решить другую творческую задачу. То есть, там должен быть виден художественный замысел. Книга должна быть чем-то большим, чем просто хронометраж событий.
Если бы за вышеуказанный текст взялся писатель, он бы написал всю эту ситуацию иначе. Например, так: «Одинокий грузовой тягач петлял по узкой горной дороге. Серая лента дорожного полотна стелилась между остроконечных вершин северной горной гряды. Густой хвойный лес будто бы обволакивал дорогу и лишь изредка, прерываясь, давал возможность путешественникам лицезреть воодушевляющие горные пейзажи. Василий держал путь домой. Там в засаленной маленькой квартире его ждала уставшая жена и любимое ток-шоу». Разница ощущается?
Джессика Брудер не совсем понимает, каким образом рассказать историю так, чтобы достучаться до читателя. Поэтому она просто занимается перечислением того, что попадает в ее поле зрения. Возможно даже, что она наугад выбирает то, о чем писать на страницах книги.
Отсутствие метода или неверный метод делают книгу вопиюще скучной. Более того, из-за отсутствия какого-либо писательского таланта у автора сложно увидеть за перечислением фактов реальных людей. Читатель пытается сделать это, но плохой текст мешает.
Нагромождение фактов, возможно, должно скрыть неспособность автора запечатлеть наиболее важные и существенные детали истории. А ведь именно они помогают раскрыть и донести до читателя главную мысль. Второстепенные детали, описания локаций должны дополнять общее впечатление. Должны быть какие-то символы, аллегории, гиперболы или фокусировки внимания читателя. Ничего подобного мы не видим в книге. Здесь просто набор плохо совместимой и, в основном, несущественной информации.
То автор в виде чего-то ужасающе катастрофического представляет жизнь в автофургонах при нулевых температурах. И это, учитывая, что даже часть США находится в климатической зоне, где такие температуры являются нормой. То снег у автора выступает в роли бедственного обстоятельства. Также автор расписывает «ужасы» работы при уборке сахарной свеклы или на складах Amazon, хотя если посмотреть по сторонам, у каждого второго человека будут подобные условия работы. Это лишь вопрос гипертрофирования и акцентов. Если масштабировать жизнь каждого второго человека, то там будет что-то похожее.
Большое количество персонажей, которые совершенно стремительно вводятся на страницы книги и также быстро с них исчезают, заставляют нервничать: сложно прогнозировать, что автор подкинет в следующее мгновение. И не очень понятно — зачем. Такое большое количество разномастных персонажей не позволяет сложить какую-то цельную картину. А их мимолетность на страницах книги не позволяет проникнуться к ним: все равно через пару страниц про него уже никто не вспомнит. Если автор таким образом хотел создать в книге эффект некоего попурри персонажей, то его тоже не получилось, поскольку сами эти персонажи должны быть раскрыты. Но они не раскрыты.
«Земля кочевников» позволяет понять тот факт, что набор фактов сам по себе не делает материал книгой. Это лишь раздутая сильно и от того скучная газетная статья. Книга же — это что-то большее.
Джессика Брудер написала и издала с помощью своих друзей еще одну плохую книгу (еще одну не в смысле еще одну плохую свою книгу, а еще одну из, в принципе, плохих книг). Тему можно быть раскрыть куда более глубоко и талантливо.

Фото автора Kat Smith: Pexels

Ошибка выжившего. Интересная тема. Но если не пытаться, то не будет и результата. Стоит ли поднимать лапки сразу? Может быть стоит рискнуть и все-таки попробовать?
Одно следует признать. Действительно, многие люди покупают книги известных людей в стремлении повторить успех. Но если бы все было так просто и можно было бы повторять успех, то таких успешных людей было бы много. Чтение подобных книг наводит на мысль, что каждая история успеха уникальна.
Во многом, успешным людям способствовала удача. Их решения принимались в определенных обстоятельствах, смоделировать которые не получится ни у кого, поскольку составляющих факторов очень много (индивидуальные, временные, географические, политические и т.д.).
Проблема «ошибки выжившего» — это серьезная проблема. Рассуждения на эту тему могут приводить в очень глобальные вопросы, вплоть до обновленного анализа результатов войн. Некоторые люди, рассуждая о ВОВ, предлагают задуматься о том, кем была выиграна эта война: Сталиным или народом? То есть, люди до конца не понимают, кто все-таки сыграл решающую роль. Также и по другим войнам. Причинами побед и поражений могли быть не талантливые генералы, а внешние факторы. А ошибка выжившего возводила в этих ситуациях на пьедестал более удачливых военных начальников. А менее удачливые генералы оставались в тени. И мы ничего о них не знаем.
Та же история с телезвездами. Мы видим их, слушаем их, внимаем их словам, подражаем им, но что, если они там, где они есть, только благодаря удаче и другим случайным обстоятельствам?

Есть и другой нюанс, связанный с ошибкой выжившего. Данная концепция способна убить в человеке стремление развиваться. Мотивации в ней практически нет. Вот если взять, к примеру, и проанализировать историю какого-нибудь научного открытия с учетом этой концепции. Это что будет означать? Мы должны будем взять не только успешный результат какого-то опыта, но и 1999 неуспешных попыток (а то и больше). Мы должны будем показать все эти попытки и объяснить все это. В цирке мы должны будем показывать не только успешные попытки выполнить какой-либо трюк, но и показать все разбитые колени, сломанные руки и падения на пол. Насколько этот результат помогает человеку получать удовольствие от жизни? Нужно ли ему все это знать, чтобы понимать сущность явления?
Пойдут ли люди в бизнес, если прежде чем туда пойти, им будут говорить о миллионах потерь.
Посмотрите на природу. Сама суть природы в бесконечных попытках эволюционировать. В бесконечных связях рождаются те, которые позволили изначально зародиться жизни на нашей планете, а потом и эволюционировать. Ошибки в копировании ДНК, мутации, привели к развитию организмов и появлению множественности видов.
Попытки людей начать свой бизнес приводят к тому, что некоторым удаются удивительные вещи. Кто-то достигает вершины. Многие попытки были обречены на провал, но некоторым удалось. Можно быть уверенными, что не все программисты создают удивительные продукты, но тем, которым удается, продвигают наше общество и науку вперед. Да, не все музыкальные произведения, взятые за отдельный период, заставляют нас восторгаться, но те, что заставляют, производят на нас нужно впечатление и позволяют нам прикоснуться к прекрасному. Так стоит ли пользоваться этой концепцией в повседневной жизни? Не приведет ли она к тому, что у человека пропадет всякое желание рисковать и делать, вообще, что-либо?

Россия из окна поезда выглядит угнетающе.
Не припомню, когда я ездил на поезде в середине ноября.
Перекошенные дома. Заброшенные дома. Полусгнившие дома. Дома, по которым сразу и не скажешь, живет там кто-то или нет. Дома, вокруг которых ничего нет, кроме деревьев и полей. Что они там делают? Маленькие домишки-избушки.
Все вокруг коричнево-черного цвета. Земля переходит в выцветшую траву, а та в стволы деревьев в сбросившем листву лесу. Голые деревья стоят частоколом и уводят взгляд в темноту чащи. И невольно вспоминается Баба Яга, Кощей Бессмертный и Леший. Кажется, что кто-то из них вот-вот и помашет тебе рукой из-за очередного ствола плывущего за окном дерева. Или будто вырастет чей-то образ таким огромным-огромным отражением на стекле и будет сопровождать поезд, не отрываясь смотреть в твои глаза, пока ты смотришь на проносящийся за окнами пейзаж.
Становится понятным почему именно эти образы родились и освоились в народной мифологии Русь. Слишком мрачно кругом, слишком мало света и цвета. Поздняя осень.
Нет еще и четырех, а высокая облачность создает впечатление глубокого вечера. Серые однотонные облака, низко висящие над землей, даже и на облака не похожи. Они застилают весь небосвод и уходят вдаль до горизонта. Это просто такое серое небо, серое время, серая страна, серые заборы. Отсыревшее дерево в отделке домов и деревенских пристроек делают жилища людей частью природного ландшафта, дополняют эту безрадостную и бесперспективную картину. Я вспоминается Раскольников, и хочется взять топор и спросить, ну где моя бабушка?
Прямо вот беспробудная тоска: ноющая, пронзительная.
Проезжаем мимо какой-то станции, там — большое одноэтажное здание. Оно почти полностью обветшало и пришло в упадок. Крыша над половиной здания рухнула. А следом за этим зданием чуть более стойкое кирпичное с надписью: «Слава России!». Читаешь и испытываешь диссонанс… Или ничего не испытываешь, потому что от картинки нет никаких эмоций, кроме грусти.
Купе запомнится мне, как купе самооткрывающихся дверей и самоотщелкивающегося столика.
Еда была невкусной и даже задаешься вопросом о том, как можно таким образом портить продукты, что на выходе получается вот это.
А тем временем путь лежит через хвойный лес и зеленые деревья с ярко-коричневыми стволами — разбавляют безжизненную картину. Красота!
Вот! Мелькнула лесная прогалина, по которой проведена ЛЭП, а вдоль нее тянутся маленькие домишки, больше похожие на сарайчики. Простенькие и дешевенькие. Люди стараются хоть как-то создать себе альтернативу городской суете. Как могут. Насколько хватает. Это вроде как дачи.
И вдруг посреди этой монотонной мрачности яркий свет, красный яркий свет! Сквозь витрины видны огни магазина «Пятерочка». Будто райский этот свет притягивает к себе взгляд со всей округи, словно напоминание о том, что за окном двадцать первый век и где-то далеко есть машины, высотные дома и витрины бутиков.
Стучат колеса, качается вагон, хочется дремать, будто бы поезд – это целая планета, несущаяся посреди черного космоса из ниоткуда в никуда.