Ей светило солнце, а по небу плыли темные облака, укутывая город в полупрозрачную пелену. В ее душе звучала музыка и пели птицы для нее, хотя вокруг было слышно лишь злословие и брань, исходившая от живой массы, которая жила своей безликой жизнью. Она была не с ними, она просто шла, и было ей хорошо, и было ей тепло в этом холодном городе. И грела ее музыка, и грело ее солнце.

И дышать ей было легко и свободно, а вокруг проскальзывали тысячи машин, разъедая своими колесами белый снег, который бессильно падал на землю, превращая его в черную грязь. А из машин этих вылетали клубы синего дыма, который отравлял все живое вокруг. А она жила, и была она счастлива, и мысли ее были далеко, далеко отсюда. Глаза ее были наполнены страстью, желанием жить, желанием петь.

Дорога, грязь, секунда замешательства, бесконечно застывший в памяти визг колес… а потом все унеслось для нее в никуда. И некого было винить, и не зачем было искать, просто она была не отсюда, не из этого мира, не из этой жизни. Она искала чего-то, в то время как все остальные теряли. Она хотела жить, в то время как все хотели существовать. Произошло то, что должно было произойти. Люди сделали свое дело единым порывом, в единстве пустоты, царящей среди них.

18.11.99 22:14

Ночь. Тишина.

Я на самой вершине горы. Хотя, скорее, она похожа на утес.

Смотрю вниз. Там… километры пустоты – такие страшные и манящие. И тьма.

Ветер трепет мои волосы и приглашает сделать шаг. Ласково гладя меня по шее, он вкладывает мне в руки метлу. И я подчиняюсь ему… Шаг.

Ветер обжигает мне щеки, волосы становятся похожими на пламя огня, черного огня. Платье бьет по ногам. Я несусь вниз, смотрю во тьму, и мы улыбаемся друг другу.

Я хочу взмыть ввысь! Глажу метлу, и она поддается: мы сливаемся с ней в одно целое и, делая петлю, взмываем к небесам, к луне, к звездам – это мои дети.

Ощущение всемогущества охватывает меня! Я могу летать! Целый мир подчиняется мне!

И я взрываю тишину своим хохотом.

Я кричу тьме. Я смеюсь над ней. Я купаюсь в ней!

Тьма отвечает мне, озаряя красным светом Луны землю, вкладывая в руки кузнечиков скрипки. Мелодия моего хохота передается им.

И мы начинаем этот безумный ночной вальс.

Я ловлю свое отражение в озере: я в самом центре Луны. Я кручусь в танце. И метла вальсирует со мной.

Мы ступаем по воздуху.

И тьма веселится и танцует вместе с нами: миллиардами звезд, сумасшедшей Луной, криками птиц, порывами ветра.

Мы кружимся все быстрее и быстрее. Волосы сбились на лицо и мешают мне смотреть.

Музыка сбивается в какофонию, кружащиеся звезды сливаются в кольца яркого света.

Вспышка….

Я очнулась. Ночь. Обрыв. Море. Нога подгибается, и несколько мелких камней улетают прочь на свидание с землей. Руки взмывают вверх в поисках опоры, хватают пустоту. Тело изгибает в дугу.. Я балансирую так какое-то время на краю… И… с трудом мне удается удержаться.

Очнувшись, я делаю шаг назад, другой, затем быстро разворачиваюсь и убегаю прочь.

А в голове пульсирует мысль: «Я навсегда возненавижу тебя, сумасшедшая Луна!».