Как странен, устроенный богами белый свет:
Сто лет как грянуло и человека нет.
Никто не сможет вам порассказать,
Как люди жили лет назад сто двадцать пять.

Что жизнь одна в масштабе межпланетном –
Лишь капелька в сосуде неприметном.
Ты ходишь с помощью родителей и рук,
Лишь миг и у тебя недуг.

Передвигаться тяжело и ждешь ты свой конец,
А в это время снизу этажом, как ты когда-то, озорной юнец
Пытается свершить свой первый шаг.
О господи, здесь все как будто бы не так.

Пусть знает каждый, кто сие прочтет,
Что будет горьким путь поэта.
Душа его для всех живет
И пишет горькие сонеты.

И в час печали и разлуки,
Рука стремится, ум желает
Запечатлеть страданья, муки,
Стыд и позор свой не скрывая.

Поэта мир открыт для всех,
Любой войти в него посмеет,
Увы, но боль, а не успех
За это будет он лелеять.

Моя бессонница, скажи,
Что сделать я успел не так,
Иль может делаю во лжи
Свои обычные дела?

За что спустилась ты на крыльях
Ко мне незванною совой
Во тьме ночной я спать не в силах,
Я здесь как-будто бы чужой.

Мой мозг без устали листает
Страницы быстрых дней моих.
Я слишком много размышляю,
Пишу уставший этот стих.

Ты смотришь через свои веки,
Смеешься, скалишься и пляшешь,
Ты видишь муки в человеке
И сострадания не кажешь.

Всмотрись животное в лицо мне.
Ты не сумеешь одолеть,
Мой разум не крыло тебе –
Его не сможешь ты вертеть.

Пускай ты сон отняла у меня,
Иди сожги его быстрей
Он мне не нужен, знай что я
И сон смогу преодолеть.