Вчера жизнь занесла в… библиотеку! История, конечно, забавная. Приходишь в учреждение, а там тебе: «А копии принесли? Нет? Идите вот в библиотеку копии сделайте». Тут все понятно, почему так говорят и зачем отправляют. И волна такая негодования. И идешь в библиотеку делать эти копии. Конечно же, не бесплатно. Ну вы поняли. Суть не в том. Суть в библиотеке.
Вот обычная городская библиотека. С настоящими книгами. В то время как, опять же, недавно пришлось стать невольным свидетелем закрытия книжного магазина, библиотека с настоящими книгами — это как что-то уже волшебное. И такое ощущение, что это из другого какого-то мира. Такое ощущение, что это от СССР осталось. Книги, чтение, образование и так далее.
При этом библиотека вся новая, книги на самых просматриваемых полках новые. И людей… никого.
Сложно сказать, что это за книги, те, которые новые. Понятное дело, что можно в библиотеке разному учить и предлагать читать разное. Есть разные книги. Это понятно. Но ведь в этой библиотеке и старые книги есть. Обычные. Это почти точно.
Другое дело, что взрослые (или не совсем сейчас уже взрослые) выступают проводниками детей, подростков и, в эпоху инфантилизма, и взрослых тоже в мир чтения. А за этим миром чтения можно разное почитать посоветовать и вставить какие-то «нужные фразы», «важные посылы». Тут все зависит от персонала библиотеки и тех, кто, вообще, курирует всю эту деятельность.
Но все равно, при всех этих сопутствующих обстоятельствах и рисках — осознавать, что у нас еще есть библиотеки, пусть и без людей, и что в них есть книги, пусть и разные книги — это такое очень необычное чувство.
Хочется вот так эмоционально сказать: «Вот! Видите! Значит не все потеряно!». Хочется сказать, но потом волна проходит и остается какое-то сомнение: «А точно не все?». Ну и другие разные такие мысли.
В библиотеке этой не сказать, чтобы прямо уютно. Какая-то она холодная немного показалось. Какая-то слишком современная. Для библиотеки ведь важно, чтобы уютно было. Тепло, плюшево так, с коврами или бархатом. Это, конечно, субъективизм, но разве нет?
Но книги есть, возможность прийти и получить книгу, взять почитать, почитать и потом вернуть. Это все есть! До сих пор. Не особенно это продвигается, не особенно это модно, не очень это на волне, что называется, но это все равно есть!
Это просто как факт. Вот есть и все. Оценку тут никакую не дашь, потому что эти оценки разные. Можно и с одной стороны посмотреть, и с другой. Время сейчас такое какое-то. Можно на все смотреть под разными углами. Неопределенность.

Масштабы разрастающегося языкового безумия пугают и возмущают одновременно. Теперь эпидемия проникла на телевидение, радио и в печатные и интернет-СМИ. Про Телеграм-каналы и говорить нечего — там от «авторов» высокой культуры и не ждешь.

Разрушенная система образования привела к тому, что огромное количество людей просто не умеют мыслить. Они мало внимания уделяют тому, что и как говорят. Вдумчивость, самоанализ большим количеством людей не производится. Это уже начинает походить на проявления какой-то идиотии.

Мы наблюдаем вакханалию. И все это сначала вызывало недоумение, а теперь пугает своими масштабами. Тенденция к росту означает, что, если это не переломить, скоро это распространится повсеместно.

Вот несколько самых вопиющих примеров глупого языкового поведения. «Нет от слова совсем».

Вдумчивый человек начинает испытывать ментальный дискомфорт при попытке воспринять интеллектуально данную языковую конструкцию. Проблема в том, что здесь нарушена структура языка. «Нет» — это основное слово, а «совсем» — это степень, усиление.

Подобные неправильные конструкции можно легко придумать самостоятельно:

«Безумие от слова полное»,

«Глупость от слова абсолютная»,

«Идиотизм от слова тотальный»,

«Да от слова конечно»

и т.д.

Язык является помимо прочего отражением и инструментом мыслительной деятельности. Подобное своеволие по отношению к языку означает и неуважение к нему. Здесь речь не только о безграмотности и не вдумчивости. Если копнуть глубже, можно, учитывая все вышесказанное, заподозрить диверсию.

Суть ее заключается в том, что думающий человек, встречаясь с подобными нарушенными лингвистическими конструкциями, будет постоянно испытывать психологический дискомфорт. Средством защиты от подобного воздействия будет служить отключение аналитического аппарата при оценке поступающей извне информации. А постоянное подобное отключение будет приводить к снижению уровня критического мышления.

Следующий пример. «Крайний раз».

Если говорить о смысле данной лингвистической ошибки, если, вообще, нужно кому-то это пояснять, то слово «последний» заменяется словом «крайний».

В принципе, тут и анализировать особенно нечего, но поскольку мы сейчас живем во время, когда мы сталкиваемся с подобными вещами, когда мы видим как отовсюду уже льются предложения к этими «крайними», когда даже государственные чиновники позволяют себе высказывания в духе «крайний раз мы ездили туда тогда-то», значит данная проблема не очевидна.

Пугает то, что даже на государственном уровне присутствует откровенная безграмотность и какое-то язычество.

Почему современным людям не нравится слово «последний»? Данное слово образуется от слов «по следу». То есть следующий, или крайний в определенном ряду. Первая буква алфавита «А», последняя — «Я». А крайней она может быть только тогда, когда этот алфавит будет расставлен на земле физически в виде букв. И тогда эта буква «Я» будет крайней с определенной стороны. Надо будет уточнить, при этом, с какой: слева (если расставлять алфавит будут арабы или евреи) или справа (если расставлять будут русские).

Безграмотность ведет еще и к суевериям. Вокруг можно наблюдать безумный рост популярности всяких гадалок, астрологов и прочих предсказателей, коучей, бизнес-тренеров и т.д. Все это звенья одной цепи. Причина у всего этого одна и та же.

Люди не вдумываются в значение слов. Слово «последний» в значении «последний в жизни» — это лишь незначительная часть объема смысла данного слова. А вот слово «крайний» это совершенно другое слово. «Крайний» образуется от слова «край» в значении «кромка».

Если дуть на воду, знаете ли, то «крайний раз» можно представить в том смысле, что вы стояли тогда на краю пропасти и вполне могли в нее свалиться. Как это решает проблему страха перед смертью?

Подобный языковой эвфемизм, как говорят, появился у представителей опасных профессий (вроде, это приписывают пилотам). Чтобы не звучало как «последний полет».

Но общество решило это потянуть и в обычную гражданскую жизнь. Такими успехами мы можем перетрясти весь язык, заменив одни слова на другие. Вот слово «другой», например», можно тоже представить как слово ужасное. Вы только себе представьте: «У нее появился другой». Ужас ведь! Надо поменять. Пусть будет не другой, а следующий.

Здесь можно до бесконечности накручивать и менять слова. А итог — разрушение языка, и, как следствие, разрушение мыслительных навыков людей. То есть следствие одной глупости ведет к глупости следующей.

И опять возникает подозрение, не специально ли внедряются в общество эти алогичные, ошибочные лингвистические конструкции — чтобы сделать это общество более глупым? Глупое общество быстрее себя разрушит. И тогда можно будет занять его территорию и праздновать победу.