Книга весьма неоднозначна и подозрительна.

Не оправдывает ожиданий послевкусие – что-то депрессивное и гнетущее. Для жизнеутверждающей книги, а именно так она подается – это как-то неуместно. Вряд ли это то, ради чего создается литература. В творчестве, как кажется, всегда должен ощущаться какой-то позитив и конструктив, если и не первым слоем, то, во всяком случае, вторым.

Далее. Поскольку книга ориентирована на подростков, удивляет пропагандируемые в ней ценности: девиантное поведение, наркотики, намеки на однополую любовь. Это не совсем то, что должно подаваться в качестве нормы подросткам.

Опять же, учитывая подростковую ориентацию, в книге слишком много откровенных сцен и где-то все выглядит на грани порнографии или, как минимум, эротики. Тут надо вспомнить, что Тесса (главная героиня) — несовершеннолетняя, как и читатели книги.

Модель семьи, которая выступает в качестве фона: отец воспитывает двоих детей, а мать ушла из семьи ради какого-то мужчины. Писатель могла смоделировать любую семью, но выбирает вот такую. Возможно, эта проблема является актуальной для английского общества, из которого родом Даунхэм. А, возможно, такая модель семьи выбрана писателем по каким-то другим причинам. Просто отметим, что это, опять же, странно.

Смущает в книге и наличие в ней отсылок к глобалистским проблемам. Без них тоже не обошлось. Это и упомянутая уже выше отсылка и намек на однополую любовь, это и неоднократно упоминаемая проблема загрязнения окружающей среды. Тут уместно будет обратить внимание на то, что книга вышла в 2007 году. Тогда глобалистские нарративы еще не столь агрессивно внедрялись в продукты массовой культуры, как это стало происходить позднее.

И примечательно в связи с глобалистской повесткой заметить, что в разделе “Благодарности” Даунхэм упоминает Кэтрин Кларк, состоящую в Демократической партии США. Замечено, что глобалистская повестка как раз и продвигается Демократической партией. В связи с этим вряд ли это является совпадением.

Что касается текста. Он весьма прост для чтения. Заслуга эта переводчика или автора, сказать сложно. Скорее всего, текст оригинала, действительно, достаточно прост. Читается она легко и, можно сказать, на одном дыхании.

Резюмировать можно следующее. Книга представляется весьма деструктивной, что особенно настораживает, учитывая ее ориентированность на подростков. Даже для взрослого человека читать “Пока я жива” довольно сложно в эмоциональном плане, но особенно характерным является осадок после прочтения – темный осадок.

Книга неожиданно понравилась. Неожиданно потому, что от свежих книг ничего особенного не ждешь. А эта так захватила, что буквально было сложно от нее оторваться.

Сюжет очень хорош. И это предложение необходимо повторить дважды.

Книга мрачная и жестокая. Также надо сказать, что автор создал весьма своеобразных и неоднозначных героев. Это не приторные типичные персонажи. В каждом хватает и тайн, и странностей.

Особое внимание, как верно отмечено в аннотации, уделено вопросам криминалистических техник. Учитывая эту особенность, и сама книга выглядит особенной.

Также запоминаются рассуждения автора о добре и зле, а именно, о добром зле и злом добре. Такое тоже не в каждой книге встретишь.

Немного разочаровало наличие в книге некоторого мистицизма, но кому-то он, наверное, нравится.

К прочтению рекомендуется.

На обложке книги значится “От автора бестселлера “Сумерки”. В мире “Купи-продай” это, видимо, должно означать “покупайте скорее”. Ну и расчет на фанатов “Сумерек”.

Этим фанатам должно быть сейчас лет под сорок, наверное. Уже исходя из этих входных данных, логично предположить, что и книга должна ориентироваться на взрослых сорокалетних людей. Хотя, такое предположение, это небольшое спекулирование, ведь мы не знаем, какая задача была у Майер, и на кого она ориентировалась, если ориентировалась, вообще. И еще одно “хотя”. В мире “купи-продай” коммерческие писатели вряд ли имеют возможность “творить независимо”, так что, возможно, была какая-то задача ей поставлена по содержанию и стилю книги.

Автор этой рецензии не читал книги серии “Сумерки”. Сравнивать авторский литературный стиль Стефани Майер в разных книгах в связи с этим невозможно. Особенно это сложно при чтении переводной литературы. Все-таки многое в ней зависит от качества перевода. Зато фильмы серии “Сумерки” просмотрены все. Стефани Майер указывается в титрах, как со-автор сценария. Она была даже на съемочной площадке, если верить документальным фильмам о съемках. Так что сравнения с фильмами будут.

Надо сказать, что глубина (а точнее – ее отсутствие) и какая-то эмоциональная убогость “Сумерек” полностью находят свое отражение и в “Химике”. По ссылке – рецензия на фильм “Сумерки”.

Сложно сказать, выросли ли духовно и интеллектуально фанаты “Сумерек”, но Стефани Майер по-прежнему пишет книгу, которая по уровню своей глубины напоминает книги для детей пяти-семилетнего возраста. И если хорошие книги для детей призваны детей чему-то учить, то в плохих книгах для детей эта составляющая отсутствует.

Проблемы “Химика” были свойственны и серии фильмов “Сумерки”. При их просмотре не уходило ощущение какого-то недоразумения. Было удивительно, что настолько посредственный и незамысловатый продукт может быть столь популярен.

Герои “Химика” действуют и говорят очень просто. У них нет никакой внутренней жизни, они все на виду. Нет никаких эмоциональных переключений, нет промежуточных состояний. А ведь в жизни все на этих промежуточных состояниях, внутренних конфликтах и построено.

Но это в русской культуре. Возможно, в других странах люди другие.

Может быть, опять же, это проблемы английского языка. Ну нет там возможности нарисовать все эти полутона.

События романа описываются короткими предложениями-действиями.

Была в современной России одна такая “писательница”, которая “писала” также. И это вызывало раздражение и насмешки. А здесь мы наблюдаем тоже самое, только уже у, вроде как, признанной (правильнее сказать, коммерчески успешной) писательницы.

Если оценивать роман литературно, то он очень слаб. К настоящей литературе никакого отношения он не имеет. Либо не ложится на наш менталитет вся вот эта посредственность. Если вы возьмете книгу, написанную настоящим писателем с литературным подходом, вы сразу заметите разницу даже по описаниям природы и мира. Это очень хороший маркер.

Что у Майер получается относительно хорошо, так это любовь. Любовные сцены описаны с тонкими и чувственными деталями. Отношения между влюбленными – это то, что автору, как кажется, нравится смаковать. Но есть что-то в этих описаниях отталкивающее. Возможно, это зацикленность героев на себе. Это тонкий и неочевидный момент.

Опыт описания взаимодействия с животными, полученный при работе над “Сумерками”, Майер использует и в “Химике”. Учитывая всех этих оборотней в “Сумерках” и животных в “Химике” закралась мысль, что автор – владелец собаки или собак. И это подтвердилось при чтении раздела с благодарностями. Довольно странно читать в разделе “Благодарности” обращение Майер к своей собаке со словами любви – не лучше бы ей сказать об этом адресату без посредников?

Владельцы животных, да и, вообще, люди делятся на две категории, как минимум.

Есть те, которые не особенно осмысленно относятся к себе и своей жизни. Такие люди не вполне адекватно оценивают окружающий мир и себя в нем. Свои чувства они распространяют на весь окружающий мир. Такие люди настолько эгоцентричны и подвержены гордыне, что считают мир продолжением себя. Такие люди считают нормальным рассказывать миру о своей любви к своим чадам, считая, что миру это интересно. Хотя у других людей могут быть совсем другие предметы для любви и интереса. Вот у них как раз “моя собака не кусается”. И не кусается она не потому, что не кусается в принципе, а потому что она – “моя”! И это свойство “моя” они распространяют на все, с чем соприкасаются.

Люди второй категории могут любить своих животных гораздо сильнее, но не будут кричать об этом на всех углах, потому что просто понимают, что у других людей своя жизнь и свои интересы, и потому что чувства – это интимно.

Автор, видимо, принадлежит к первой категории. И читатель этой рецензии, возможно, здесь уже недоумевает, зачем вся эта информация в рецензии к книге. Но проблема в том, что книги являются продолжением автора. Особенно плохие книги.

В “Химике” все просто. И вот эта экстраполяция личного “Я” на весь окружающий мир прослеживается и в героях книги. Посмотрите на круг общения главной героини. Все, кто попадет, в этот круг прекрасные и замечательные. И у них сразу складываются хорошие отношения. Они все идеально подходят друг к другу и у них сразу образуются союзы. Нет никаких конфликтов.

Но это касается тех конфликтов, которые автор закладывает в произведение сознательно. А вот, например, ситуация с проблемами самоидентификации главной героини – это серьезная проблема, которая является архетипичной и для всего западного мира. Куда это может приводить, мы сейчас можем наблюдать во всей красе.

Упрощение мира – это проявление инфантильности сознания. Реальная жизнь куда сложнее.

Проблема такой упрощенной литературы в том, что она показывает читателю упрощенный мир. И возникает вопрос: откуда человек получит информацию о реальном мире, если вокруг него все пронизано результатами деятельности инфантилов? Не поэтому ли западный мир в высшей степени инфантилен: просто потому, что в нем нет возможности изучить глубину?

Не хотелось бы обесценивать труд Майер, но. В книге присутствует некоторое количество профильной информации: названия и описания действия химических препаратов, некоторая информация о деятельности спецслужб и других государственных служб. Учитывая “глубину” “Сумерек”, возникали сомнения в том, что автор книги является носителем всей этой информации. Раздел с благодарностями сообщил, что вся специфическая информация была предоставлена и проверена соответствующими специалистами. Более того, как пишет Майер (и спасибо ей за это), даже некоторые идеи для книги были предложены вышеуказанными людьми. И возникает другой вопрос: если убрать все это из книги, то что останется?

Из плюсов. Думать в книге не надо, поэтому читается она легко и быстро.

Послевкусия нет, эгоцентризма – много, объем полезной информации после прочтения – ноль.