Фильм на удивление понравился. Речь о качестве фильма. К сожалению, как и большое количество наших фильмов, многие сценарные и визуальные решения, многие композиционные моменты в нем заимствованы из западного кинематографа.

Так уж повелось, что мы, будучи культурно ориентированными на запад, считаем, что качественно — это когда похоже на них. Или это специально делается, чтобы продвигать западную культуру здесь?

Можно еще понять, когда заимствуются какие-то технические или композиционные решения. Если есть какой-то удачный или успешный прием в кино, почему бы им не воспользоваться. Но когда речь идет о копировании смыслов. Например, в «Бумеранге» есть какой-то пастор со своей паствой — явная отсылка к традиционному американскому католическому обществу, где ходят по воскресеньям в церковь и сдают пожертвования. Эти клишированные сцены можно часто увидеть в американских фильмах. Но зачем это нам? Почему это продвигается у нас?

Фильм также использует какие-то идеи, как кажется, из фильмов Тарантино про гангстеров-мясников.

В качестве западных источников идеи фильма сразу вспоминается фильм с Эдди Мерфи «Поменяться местами» (1983). Также есть более старый фильм с аналогичным содержанием — «Банковский билет в миллион фунтов стерлингов» (1953).

В «Бумеранге» помимо идеи помещения бедного и вроде бы неуспешного человека в богатую и успешную среду, есть, похоже, и еще один транслируемый смысл: если человеку дать богатство, то он его возьмет, и художник станет бизнесменом. Капитализм в чистом виде.

Художник Петрович в исполнении Тимофея Трибунцева забывает о своем творчестве, когда в его руки начинает идти богатство, успех, бизнес. Петрович с головой погружается в деловые встречи и становится «другим человеком», забывая свою творческую сущность. Теперь он доволен жизнью и собой. Теперь он менеджер.

Нельзя сказать, что Петрович стал плохим человеком. Он, вроде бы, способен по-прежнему совершать великодушные поступки, но уже внутри определенной корпоративной этики.

Не забыли создатели и о традиционном решении для нашего кинобизнеса. Если в кадре богатый человек, то он, скорее всего, вор или бандит. Вот и здесь владелец аптечной сети Эдик в исполнении Дмитрия Нагиева является «легализовавшимся бандитом». Транслировать в кино можно разные смыслы, но транслируется вот это.

Несмотря на критику, фильм получился весьма удачным и снятым с изрядной долей хорошего юмора. Актеры гармоничны в своих ролях. Хорошо поработали операторы и режиссер. Неплохо.

Надо признать, что это очень странный фильм. Сразу хочется сказать, что в нем присутствует «повестка». Но поскольку это 2018-й год, а тогда она только начала активно продвигаться, согласно принципам окон Овертона, здесь она представлена очень аккуратно и мягко.

Теперь что касается всего остального, и в чем, собственно говоря, «странность» «Вечера с Беверли Лафф Линн». Фильм представляет собой довольно необычную смесь из фарса и абсурда. При этом снято все очень профессионально, стильно и со вкусом. В фильме качественная операторская работа, прекрасная стильная мощная и эмоциональная музыка, колоритные персонажи, яркие костюмы.

Сюжет и персонажи балансируют на грани чудаковатости и идиотизма. Очень интересная смесь, которая заставляет мозг пульсировать эмоциями: от отторжения до заинтересованности.

Теперь чуть более подробно по запоминающимся составляющим фильма.

Актеры и персонажи. В процессе просмотра фильма ум работал над наиболее точной ассоциацией с представленными в фильме персонажами. И единственное, что вспомнилось — это шоу уродцев, которые развлекали публику в начале прошлого века. Но в фильме это представлено в более мягком варианте.

Вполне вероятно, что авторы фильма преследовали иную цель. А именно — кастинг осуществлялся с учетом концепции принятия себя (бодипозитив). Или показать, что даже уродливое и непрофессиональное может иметь место и сниматься в кино. Но если так, почему бы тогда не пригласить в качестве режиссера водителя автобуса, а музыку попросить написать хирурга, а оператором позвать шахтера? Пусть тогда все будет сделано и снято непрофессионалами. Наверное, тогда будет заявлено, что тогда кино не получится и его никто смотреть не будет.

Выходит, что все-таки подход создателей не совсем честен. И тогда получается, что вся эта карикатурность и игра в неразборчивость — это просто обман. Профессиональные люди снимают совершенно чудаковатых персонажей. Это анти-искусство.

С музыкой такая же история. Музыка очень хорошая, качественная и профессиональная, но если послушать некоторые использованные композиции, то можно обнаружить, что многие из них основаны на каких-то также нелепых инструментах или мелодиях. То есть опять мы имеем дело с обличением в качественную форму псевдомелодики и псевдоинструментов.

Идол фильма — некто Беверли Лафф Линн. Странное неконкретное имя, которое должно бы принадлежать женщине, но принадлежит мужчине. То самое размытие, которое мы видим в продвигаемых некоторыми силами «ценностях». Говорящего «хмыками» персонажа сыграл Крейг Робинсон, известный по американской версии сериала «Офис».

Музыка, с которой гастролирует Беверли, абсолютно гармонично встраивается в общий уровень абсурдности фильма.

Не обошлось и без приятного. Помимо высокого художественного уровня фильма, а это стоит признать, надо оценить и участие в фильме Обри Плаза. Актриса, сыгравшая Лулу, главную героиню, однозначно обладает собственным шармом и привлекательностью.

«Вечер с Беверли Лафф Линн» — чудное (ударение на последний слог) произведение, которое после просмотра оставляет несколько вопросов: «Зачем?» и «Что это было?». Но снято неплохо.

Исписав уже огромное количество электронных страниц, посвященных большому количеству книг и фильмов, сложно выдавить из себя что-то новое. Уже было сказано и так, и эдак, и о том и об этом.

В последнее время в западном кинематографе кризис. И этот кризис отражает кризис более высокого уровня — кризис идейный и ценностный.

В итоге складывая первую и вторую причину, садишься вот так перед экраном и думаешь, ну что еще сказать про очередной фильм, который просто подтверждает все выводы о происходящем. Ничего практически нового сказать нельзя.

Вот что приходит в голову касательного этого фильма, первые мысли, ощущения: «Какая-то дичь и мерзость». Вот, что приходит.

В этом французском современном фильме угадываются отголоски классических французских комедий. Но лишь отголоски. Содержание фильма совершенно изменилось. Сохранена эксцентричность, гротеск. Но появилось и новое — следствие духовной пустоты, смещения ценностей.

Так, например, ребенок теперь стал использоваться как реквизит. Святое и светлое теперь овеществлено, стало предметом, почти расчеловечено, осквернено.

С детьми и подростками обращаются бесцеремонно, жестоко.

В переводе фильма используется мат. Сложно сказать, насколько аутентичен перевод оригинальному тексту на французском. Пиратские переводы с матом можно понять — их делают люди, не слишком обремененные совестью и достаточно безответственные. Вообще, распространение мата и его нормализация — это отдельная большая проблема современности. Но к фильму это, возможно, отношения не имеет. А вот жестокость, демонстрируемая в фильме, отношение имеет прямое.

Эта жестокость и в действиях, и в количестве крови, и по отношению к пожилым и детям — нет никаких границ. Полный либерализм. Такой холодный, бесчеловечный, жестокий — фашистский.

Идеи у фильма никакой нет, кроме глумления над человеком. Если раньше французская комедия высмеивала по-доброму какие-то ситуации, создавала на экране веселые образы, то теперь все это злое и наполнено ненавистью к человеку.

От фильма веет холодом, ничего веселого в нем нет. Это какой-то новый уровень кинематографа. Это зияющая духовная пустота в виде картинок и движения. Что-то отрицательно-парадоксальное. Что-то, что воспринимается душой, но сложно описывается. Что-то почти трансцендентное. Духовная антиматерия.

Возможно авторы решили демонстративно поглумиться над тем, над чем раньше глумиться было нельзя или считалось аморальным. Это такой акт верховенства и победы тьмы над светом. Попираются базовые человеческие ценности. Неужели это смешно?

И зачем из пыльных шкафов достали фашистскую форму? С какой целью происходит это возвращение в кино немецко-фашистской атрибутики? Пока в шутливой форме. Но что будет дальше?

При этом визуально фильм выглядит хорошо. Особенно выделяется его выверенное, почти математически выстроенное начало с четкой композицией кадров и яркой цветовой палитрой. Операторская работа достойного уровня — жаль, что прилагается этот талант к недостойному содержанию.

Зритель найдет в этом фильме отзвуки классического французского ироничного кино, но ужаснется новому наполнению и смыслам. Нужен ли вам такой «Садовник»?