Качество фильма можно определить, как правило, по первым кадрам и сценам. И сразу понятно, что “Субстанция” – это редкое явление в современном западном кинематографе.

Это видно по чистым, минималистическим кадрам, по правильно выстроенным сценам, по композиции кадра. Подобный подход больше свойственен классическим фильмам. Например, вспоминается “2001: Космическая одиссея” (1968) Стэнли Кубрика или “Где-то во времени” (1980) Жанно Шварца.

Сейчас совсем другие подходы в кино, где то ли киноиндустрия адаптировалась к зрителю то ли зрителя опустили до определенного уровня. А может быть их всех опустили до определенного уровня.

Умное кино, созданное умными людьми, примечательно тем, что в нем все подчинено определенному замыслу. Каждая сцена, каждый кадр, каждая деталь что-то значат.

Понятно, почему зрителю показывают деление в первой сцене. Понятно, почему Деми Мур обнажена во время инъекции и почему показывают изъяны ее тела. Понятно, почему жидкость ядовито-желтого цвета. Понятно, почему жалюзи не поднимаются полностью и заставляют героиню практически ползти в помещение с доставленным препаратом. Понятно, почему героиня идет по коридору с плакатами идолов после съемок спортивной зарядки. Понятен и считывается смысл сцены со звездой на аллее славы. В какой-то степени – гениальной сцены! Понятно, почему сцена с зашиванием плоти снята так отвратительно. И понятно, почему инъекции.

Глубина и интеллект “Субстанции” раскрылись с первых кадров. Осталось только раскрыть замысел всего фильма. Разгадать ключевой посыл создателей.

И пока происходит этот процесс разгадывания стоит заметить, что во время просмотра “Субстанции” в мозгу всплывают отсылки не только к упомянутым выше фильмам. Они вспоминались в связи с общими подходами к построению композиционной визуальной структуры фильма. Сущностно ассоциации иные. Вспоминается, например, фильм “Побудь в моей шкуре” (2013). Там тоже присутствует много обнаженного тела, символизирующего проникновение внутрь человеческого естества, срывание покровов с нашей наносной внешней защиты, обнажение человеческой сути. Эмоциональное воздействие на зрителя похожее.

Также можно вспомнить фильм “Особь” (1995) с Наташей Хенстридж. Сексуальные обнаженные красотки и что-то темное – это всегда какой-то невероятный беспроигрышный эффект. Но “Особь” здесь приводится именно как пример подобного смешения. Сущностно фильмы совершенно разные. И еще один фильм можно упомянуть. Это “Факультет” (1998), где используется то же смешение сексуальности, обнаженного тела и опасности. Объединяющим символом в этом фильме стала чистая и непорочная Лора Харрис.

Вернемся к “Субстанции”. За разговорами об ассоциациях фильм перешел к своей центральной части. И в ней замечается скатывание в довольно обыкновенное кино. Четкость и скрупулезность уступают место действию. И здесь фильм становится более заурядным и больше берет уже от треш-хорроров.

Правда, до улыбки умиляет игра Деми Мур, преображение которой мастерски продемонстрировано на экране и самой актрисой и всей съемочной группой. В какие-то моменты бесцеремонное обращение с телом Деми носит провокационно-гротескный характер.

К финалу в фильме становится все больше треша и хоррора. Здесь “Субстанция” начинает напоминать фильмы категории “Б” семидесятых и восьмидесятых годов с уродливыми куклами в виде реквизита.

По этой причине кульминация вызывает у зрителя больше отвращения и животных эмоций, а не рассуждений о смысле. Из-за этого фильм получился, как кажется, несбалансированным. Начало и конец – немного разные.

Подводя итог, можно резюмировать следующее. Фильм является своего рода приговором и обличительной речью людей, стремящихся убежать от своего возраста и обмануть время. Также показана хладнокровная и жестокая роль индустрии пластической медицины, которая использует этих людей. Также “Субстанция” обвиняет общество в его чрезмерной требовательности к людям, в его жесткой нетерпимости и безучастности.

Некоторые сцены весьма точно и тонко передают ту борьбу, которая происходит внутри жертвы пластической хирургии, ботокс- и филлер- инъекций и бесконечных коррекций. Вполне вероятно, что кто-то из зрителей после принятия этой жесткой пилюли (речь о фильме) переосмыслит то, что с ним происходит и излечится от своей болезни. Возможно, жестокость фильма связана с тем, что по другому до людей уже не достучаться.

Грусть и тоска одолевает, когда смотришь старые фильмы. Это совершенно другое качество, другой подход к съемкам.

Оно и понятно. Вы только представьте себе, что все эти съемки осуществлялись без всякой “цифры”. Нужно было подбирать выдержку, пленку, камеры были тяжелые. Режиссер не видел результат съемки до проявки пленки.

Это совершенно другой мир. Мир науки, расчетов, опыта, чувства. Люди со стороны не могли прийти и снять кино. И стоимость съемок была совсем другой.

Глядя на картинку в “Похитителе тел”, просто поражаешься, как они могли это сделать, не имея возможности видеть конечный результат. Сколько требовалось от осветителей, от операторов.

В фильме есть темная сцена, когда камера направлена на ворота в крепостной стене. С внешней стороны, в проеме, видны капли дождя. Это просто завораживает!

И когда вспоминаешь, что вся эта сцена должна была строиться в голове без возможности проверить результат, накрывает новая волна восторга.

Дороговизна съемочного процесса, недоступность технологий для широких масс, технические сложности съемок требовали от людей, снимающих кино, подходить крайне щепетильно ко всем нюансам.

Это касалось абсолютно всего, но хотелось бы сделать акцент на историях. Просто так снимать, что попало, было совершенно абсурдно. Нелогично тратить большие деньги и силы, чтобы снять что-то глупое. Именно по этой причине люди тщательно выбирали истории, актеров. Они думали о том, что и зачем они рассказывают.

И невозможно было заниматься кино и не любить его. Именно поэтому кадры, которые мы видим в старых фильмах, наполнены любовью и вниманием. Просто по другому было невозможно. Мир кино был закрыт для дилетантов и неучей. Не подпустили бы людей к съемкам без должной репутации.

В том, что написано, есть определенная доля идеализации, но только лишь малая доля.

Мы, вроде бы, говорим здесь об общих моментах, но все они воплощены и в фильме “Похититель тел”. Рассказанная история содержит в себе помимо непосредственной сюжетной линии и двойной смысл. История рассказана и есть четкий финал. Зритель в итоге задается определенными философскими вопросами, касающимися его собственной жизни. И в этом кроется тайная сила искусства – дать человеку не только то, что на поверхности, но и чуть больше. Чтобы он раскрыл в себе что-то новое, узнал себя с новой стороны.

В заключении хочется сказать, что для развития вкуса и для возбуждения струн души люди должны прикасаться к этим фильмам. Но им необходимо пояснять некоторые детали, потому что поколение смартфонов не понимает аспектов, связанных с производством фильмов того времени. Да и с пониманием смыслов тоже есть проблемы.