Архив метки: проза

Сериал “Почка”. Рецензия на фильм.

Жанр “Почки” определить почти невозможно.
Для драмы в фильме много эксцентричности. Иногда ее даже чуть больше, чем нужно. А для комедии – слишком много драмы.
В целом “Почка” будоражит, заставляет нервничать и нарушает спокойствие. Героиня вызывает сочувствие с самого начала. Несмотря на весь тот негативный шлейф, который она оставляет в жизни, у Любови Аксеновой получилось создать персонажа, под внешним слоем которого сразу видно положительный потенциал. Видно, что под влиянием обстоятельств, проживая те серьезные испытания, которые посылает жизнь Наташе, она придет к переоценке и вырастет как личность.
Сценаристам удалось создать героя, который меняется в течение фильма. За ее генезисом интересно наблюдать.
Персонажи фильма формируют пестрый и взбалмошный коллектив. Вслед за также великолепным сериалом “Домашний арест” в “Почке” почти отсутствуют положительные персонажи. Каждый преследует только свои большие и малые цели, корыстен, переполнен эгоизмом и эгоцентризмом. В этом находит свое отражение современная циничная действительность, где замученные и измотанные люди в условиях нового мира вынуждены жить или выживать, как могут.
И, тем не менее, свой внутренний положительный потенциал почти каждый персонаж второго плана раскрывает во время развития сюжета.
Удивляет то, насколько удачно, а тем более, учитывая жесткие временные рамки, в которых приходилось снимать фильм, удалось сформировать актерский коллектив и проработать второстепенных персонажей. В фильме совсем нет халтуры.
И совершенно незаслуженно в описании фильма на различных Интернет-ресурсах отсутствует полная информация об актерском составе. Алексей Розин, сыгравший трансплантолога, создал на экране персонажа, который вызывает улыбку и море положительных эмоций. Запомнился также Виталик в исполнении Сергея Двойникова, который безупречно сыграл быдловатого, но настоящего парня. Небольшая, но теплая и важная роль у Григория Чабана, через которую зритель получает возможность немного расслабиться и увидеть на экране хотя бы какие-то человеческие эмоции, бескорыстность и эмпатию.
Все без исключения герои создали колоритных и самобытных персонажей. В их игре не видно никакой фальши и команда создала на экране настоящую жизнь, а не театр.
Как бы ни упаковывали они это в комедию, но драматическая часть фильма выдавливает из него все остальное. И на фоне того ужаса, в который попадает главная героиня, юмор на экране вступает в диссонанс со зрительскими эмоциями. В итоге создается очень необычный эмоциональный коктейль.
Между строк авторы передают зрителю очень серьезную и тяжелую информацию. Есть в ней и наиболее глубокая мысль, есть и необходимые для серьезного кино атрибуты в виде обличающего реальность меча правды.
Серьезное заболевание в мгновение уничтожает обычную жизнь со своей системой ценностей и заменяет ее совсем другими ценностями. Фильм показывает это жестко и без всяких прикрас. Обычная жизнь отдаляется бесконечно и статус человека мгновенно меняется. То, что человек выстраивает в своей жизни и считает важным, в одночасье становится пылью и пустым тленом.
Вот и в жизни главной героини погоны и положение стали ничем по сравнению с сеансом диализа. Квартиры, дискотеки, мужчины и женщины, “красивая жизнь” заменяется простым желанием прожить еще один день. В новой реальности врачи становятся богами, а все остальное – неважно. Такую правду тяжело смотреть. Зритель остро сопереживает Наташе, которая вроде бы по всем сделанным заочно оценкам не должна была бы вызывать какое-либо сочувствие.
Фоном в очередной раз нам говорят о системе дай-бери, в которой гниет общество. Здесь зритель ничего нового не узнает. Очередная чернуха на нашу действительность.
И еще одним слоем нам рассказывают о том, насколько глубока может быть человеческая отвратительность. И для этих целей в фильме присутствует большое число персонажей, начиная от вполне себе главных – взять хотя бы Антона, – и заканчивая такими эпизодическими, но очень символическими – как, например, торгашка на дороге, которая несмотря на очевидно критическое положение обратившегося за помощью человека, думает не о нем, а о количестве денег на счету мобильного телефона: “В Москву звонить нельзя!”. Дорого это. А умирать можно. Главное, чтобы не я. И момент, когда она бежит за героиней, а потом видит, что приехали покупатели, мучается выбором, где больше денег: обслужить покупателей или бежать отбирать телефон. Вот они – муки выбора! И видеть эту человеческую низость, черствость и жадность до крика невыносимо.
Вообще, человеческие поступки в этом фильме будто отвратительные картины в какой-то галерее, собранной извращенным коллекционером. Их лицезрение вызывает волну отвращения и бурю эмоций. Кажется, что героиня не выдержит и взорвется от переполняющих ее чувств. А вместе с ней это сделает и зритель.
Финал фильма настолько интересно смикширован сценаристами, что производит глубокое и сильное впечатление. Найденные решения впечатляют. Полный драматизма он стимулирует на дополнительную мыслительную работу после просмотра.
У создателей получился очень хороший, тягостный и весьма экстравагантный фильм о жизни и смерти, о том, какие мы – люди, как нам с этим жить и может быть стоит что-то поменять, пока не поздно.

Даниэль Пейдж. Дороти должна умереть. Рецензия на книгу

Даниэль Пейдж. Дороти должна умереть. Рецензия на книгу.Книга является авторским переложением (пока назовем это так) известной истории. О сущности, значении и последствиях подобного подхода будет сказано в заключении. Начать бы хотелось с более технических и частных вопросов.
Лучшая часть книги, если так, вообще, уместно говорить – это ее начало. Сюжет же совершенно не проработан. Он, видимо, автору был не нужен. Даниэль Пейдж совершенно не озабочена поиском причин для действий героев, свойств мира книги – она просто добавляет их в книгу без каких-либо объяснений – и так сойдет.
Главная героиня книги совершенно непривлекательна, эгоистична и требовательна. Ее мысли иногда настолько жестоки, что вызывают к ней отвращение. В классической литературе сложно себе представить положительного героя, который желает всем заразиться чумой. А героиня этой книги делает это, при этом “все” – это и ее друзья, и совершенно несведущие люди. Но эгоизм героини не позволяет иметь полноценную картину мира. Она является представителем современного взгляда на мир, где “если меня нет, то и все остальное не важно”, где правит эгоцентризм и отсутствует эмпатия.
С литературной точки зрения книга катастрофически слаба. В ней нет ни одного элемента, который был бы проработанным или заслуживал бы внимания.
Язык книги очень примитивный. Развития истории никакого нет – просто перебор событий. Повествование сухое, никаких красочных описаний. В тексте присутствуют штампы.
Герои книги, вообще, действуют совершенно нереалистично, механически. Вот только один пример. Обезьяна, которая сразу после своего освобождения присоединяется к компании и пускается в пространные разговоры. Кажется, что после долгих часов мучений живому существу потребовалось бы какое-то время на то, чтобы прийти в себя.
Некоторые знания о мире у главной героини есть без объяснения того, откуда эти знания у героини появились. Если бы рассказ велся от лица автора, то такой вопрос бы не возникал, но когда героиня знает что-то о мире, в котором она находится не так давно, это выглядит странно.
В книге присутствует большое число логических ошибок, которые должны были устраниться при тестовой или редакционной вычитке. Например, часто в предложениях встречается слово “всегда” или “никогда”, когда героиня рассуждает о поведении тех или иных персонажей. Но она присутствует в мире Дороти совсем недавно. И слова “никогда” или “всегда” выглядят очень неуместно.
Примитивность персонажей делает их неживыми, не позволяет оживить их в воображении. Книга не складывается в историю и рассыпается на глазах, словно пепельная.
Например, героиня откуда-то знает, что в реальном мире время течет иначе. Откуда это знание?
Не имея желания утруждать себя созданием интересных персонажей или не имея способности сделать это, автор использует более простой способ создания разнообразия, которым часто пользуются голливудские кинопроизводители – использование внешнего разнообразия. Автор создает своего рода паноптикум, но даже его делает настолько неумело, что кроме ухмылки такая картина ничего не вызывает. Такие персонажи как “Куки по прозвищу Пирожница в окружении телохранителей”, “Король гномов”, “Косматый, любитель запеченной фасоли”, “Гигантский Лягух в костюме тройке и цилиндре” дают исчерпывающее представление об уровне проработки персонажей и пределах фантазии автора.
“Дороти должна умереть” вроде бы позиционируется как книга для подростков. А книга для подростков должна быть позитивной и конструктивной. Она должна чему-то учить подростков, служить какой-то цели: расширять кругозор, предоставлять новую информацию о мире и о людях.
Но какую информацию читателям несет эта книга? В ней полностью отсутствует идея. Кажется, что единственным авторским приемом в этой истории является пропускание оригинальной истории через свой искажающий фильтр.
Даниэль Пейдж считает, что для создания оригинальной книги достаточно взять известный сюжет, извратить и опоганить его. Пейдж взяла одну из популярнейших сказок и отравила ее своей интерпретацией. Возникает такое ощущение, что автор испытывает ненависть к миру и через книгу хочет украсть у этого мира добрую сказку, как героиня ее истории хочет отнять сердце Железного Дровосека, украсть мозг Страшилы и забрать храбрость Льва.
Необходимо понимать, что подобное паразитирование на сложившихся культурных ценностях не только является подлым поступком. У него есть и более глубокие последствия.
Известные истории, существующие в мире в виде мифов, сказок, мультфильмов, фильмов, былин и всего прочего, составляют часть культурного кода цивилизации, частью ее культуры. Люди может быть и не осознают этого, но детские сказки являются частью сознания взрослого человека, так как это сознание формировалось под влиянием всего того, что человек воспринимал с детства. Извращение и искажение этих сказок напоминает выгрызание или отравление части души.
При всей слабости книги за почти пятьсот страниц текста Пейдж вспарывает детские воспоминания читателей и вкладывает туда новую гнилую и испорченную историю, заменяя свет тьмой. Пейдж будто бы отравляет свет в душах читателей, наполняя их души злом и пустотой, которая появляется на месте, где жили герои детских воспоминаний о стране Оз. Пейдж будто бы уничтожает дом своего читателя. В итоге человек будет только чувствовать себя более несчастным и озлобится на мир еще больше.
К сожалению, мы живем в мире дешевого хайпа. В этом мире люди не хотят напрягаться, но они хотят новых эмоций и ощущений. Такая система порождает своих героев. Что может быть более необычным, чем взять известную историю и рассказать ее по-своему: дровосек – не дровосек, дятел – не дятел.
Непонятно, чего больше в подобном продукте: незрелости автора или его желания заработать, реализоваться? Возможно, что проблемное детство автора привело его к идее лишить детства и других людей.
Молодежь, может быть, таких глубоких последствий и не осознает, но куда смотрят книгоиздатели и книгораспространители? Они-то должны понимать последствия от подобного чтива. Кому такое нужно?
Еще более кощунственным и циничным выглядит обращение Даниэль Пейдж в разделе благодарностей к Лаймену Фрэнку Бауму. Пейдж благодарит настоящего автора за создание Дороти и Страны Оз и предполагает, что Баум не будет против, что автор ненадолго позаимствовала его героев и мир.
Баум уже ничего не скажет и возразить не сможет. Его давно уже нет в этом мире. Но то, что сделала Пейдж – это не просто заимствование. Это использование и даже больше. Это насилие.
К счастью, у нас в стране данная книга совсем неизвестна. И желательно, чтобы она в этой безвестности и оставалась.
Загадочным и удивительным во всей этой истории остается только одно. Как при всей литературной слабости книги и уродливости идеи она могла быть опубликована.
Плохая, пустая и вредная книга.

Фредрик Бакман. Тревожные люди. Рецензия на книгу

Фредрик Бакман. Тревожные люди. Рецензия на книгуПроза Бакмана своеобразная. Это касается и литературного стиля, и композиционных решений писателя.
Вполне можно предположить, что для кого-то это произведение может оказаться созвучным собственным мыслям. Но, как и с любой другой литературой, да, и, вообще, со всем в этом мире – это дело вкуса.
Однозначно можно сказать, что Бакман создал сложный витиеватый сюжет. Постепенно раскрывая один слой за другим, Бакман надеется удержать внимание читателя. Но работает это только в том случае, если читатель увлечен.
Совершенно очевидно, что писатель хочет сказать между строк. Однако выбранные им способы раскрытия сюжета и передачи читателю основной информации могут подойти не всем. Но это именно то, что и называется литературным стилем. И именно это является тем, что отличает одного писателя от другого. И здесь мы не берем разницу между писателем и самозванцем. А на каждого писателя найдется свой читатель.
И все же кажется, что, несмотря на созданный круговорот событий и большое количество персонажей, Бакману не вполне удалось достучаться до потаенных уголков человеческой души. Он играет мелодию, но как то она не до конца созвучна тому, что звучит в нас.
Нельзя не отметить, что это переводная литература. Тем более важно, что часто количество позволяет повышать качество. В данном случае, когда речь идет не о совсем распространенном языке, качество перевода может быть обусловлено небольшими возможностями выбора. В любом случае, не зная шведского, какой смысл говорить об этом.
Кажется, что получившаяся работа имеет региональный статус. Ее сложно воспринимать с сопереживанием представителям нашей культуры.