Нет никаких проблем написать рецензию к отвратительному фильму. А вот фильм гениальный рецензировать сложно. Хочется соответствовать уровню создателей такого кино. Хочется учесть все положительные моменты, отметить все нюансы. Но в лучших фильмах этих нюансов и деталей так много, что наверняка что-то упустишь.
Но не написать рецензию на столь неземное кино, не рассказать о нем зрителю означает лишить его возможности это кино увидеть. Такое себе позволить нельзя.
Попавший случайно в поле зрения фэнтезийный фильм «Где-то во времени» оказался фильмом, который по-настоящему ублажил. Просмотр фильма был сродни упоению каким-то божественным нектаром, какой-то благодати, которая сходит на зрителя. Подобное сравнение рискованно, но это, действительно, какая-то высшая ступень наслаждения.
После тысяч просмотренных уже фильмов: в основном, плоских и незапоминающихся, — уже, казалось, вряд ли что-то способно оказать настолько сногсшибательный эффект. Удовольствие до оторопи.
Во время просмотра с лица не сходила улыбка. От всего. От абсолютно нереальных визуальных решений, от того множества художественных приемов, которыми пользовался режиссер, от постановки света, от игры актеров, от выразительности и эмоциональности сцен.
Блаженством было лицезреть почти каждый кадр. Эта цветущая радость восприятия периодически нарушалась вторжением осознавания на контрасте, насколько отвратительным, безыскусным и пустым стало современное американское кино. На фоне той магии искусства, которая творится на экране, современный американский кинематограф (если не сказать, современный мировой кинематограф) выглядит лишь подобием: жалким, усохшим, измельчавшим и подвергнутым инфляции всех смыслов.
Чем больше американских фильмов восьмидесятых попадает в поле зрения, тем больше приходит уверенность в том, что те годы были золотым временем кино. Технические возможности позволяли уже создавать прекрасную цветную картинку и использовать многие технические средства для обеспечения сложных визуальных сцен, и при этом не ушла еще в прошлое значимость крупных планов и настоящей актерской игры.
Мягкая узнаваемая картинка, свойственная фильмам того времени, с заливающим кадр светом создает ощущение возвышенности и торжественности. Есть в ней что-то, опять же, религиозное, будто бы находишься в храме в солнечный день, когда лучи проникают сквозь витражи и играют на внутренних поверхностях. Что это: магия Panavision и Technicolor или, быть может, и другие технические средства позволяли снимать также?
Создатели фильма постарались каждый кадр фильма сделать красивым и значимым. Хотелось ставить его на паузу и любоваться пейзажами, панорамами, построением кадра, игрой света, композицией.
Поразительно, насколько разнообразен язык кино, если его создает профессионал. И насколько он беден, когда созданием фильмов занимаются неучи.
Одни только склейки и переходы в фильме вызывают бурю восторга. С замиранием восхищаешься решениями, которые воплощали авторы фильма на экране. Насколько умно и со смыслами использовались ими те или иные приемы.
Как умело создают они глубину кадра, подчеркивают различными выразительными средствами и деталями пространство. А в совокупности с переходами, сцены получаются взаимосвязанными и еще более глубокими и значительными. Воздействие на зрителя настолько сильное, что то и дело ощущаешь проходящую по телу волну тепла, а некоторые сцены поражают до мурашек. Фильм оказывает невероятное эмоциональное воздействие. Он настолько хорош, что его хочется разбивать на отдельные сцены и рассказывать о каждой отдельно, восхищаться тем, насколько глубоко и скрупулезно проработана каждая деталь: до мелочей.
«Где-то во времени» — это фильм о любви, что сильнее всего на свете. И без правильного подбора актеров фильм бы вряд ли получился. Центральный актерский дуэт в лице неземного Кристофера Рива и невероятно красивой Джейн Сеймур не оставляет зрителю шансов на равнодушие.
Просмотр этого фильма лишний раз убеждает, что харизматичных актеров в кадре ничто заменить не способно. Кристофер Рив обладает необычной внешностью и идеальной красотой. Его сверхправильные черты лица послужили, видимо, одной из причин, по которым ему довелось сыграть роль неземного же супермена. И без того эффектная внешность актера режиссером умело подчеркивается через постановку света и интересные углы съемок. Выразительный взгляд Рива, да и в целом его игра носят какой-то гипнотический характер.
Джейн Сеймур обладает чистой и правильной красотой — идеальна для этого фильма.
Вместе герои составляют прекрасную, органичную, но при этом абсолютно неземную пару.
Отдельного упоминания в фильме заслуживает постановка света. Осветители проделали большую работу: на экране в каждом кадре — магия.
Гранд Отель также является самостоятельным персонажем фильма. И если в начале он выглядит таким уже солидным и видавшим виды классическим отелем из прошлого, то во второй половине фильма он предстает модным и моложавым: в полном рассвете сил, на своем пике.
Декорации и интерьеры Гранд Отеля просто добивают зрителя, и без того сраженного таким количеством красоты в кадре. Интерьеры отеля оформлены в зеленые и красные тона. Красный цвет, традиционно используется там, где необходимо повысить эмоциональность сцен.
Роскошные внутренние убранства, украшенные диковинными орнаментами и вензелями. Натуральные материалы интерьеров: кресла, двери, стены, мебель. Все настоящее и вызывает восхищение. Ощущение такое, будто попал в музей.
Тоже самое можно сказать и о костюмах, использованных в фильме. Одежда также потрясает, как и все остальное. Идеально сидящие мужские костюмы и дамские костюмы со всеми этими плюмажами и трикотажными материалами с вензелями.
Отдельного упоминания заслуживают и окрестности отеля. Настолько там уютно и красиво, что хочется оказаться по ту сторону экрана и раствориться в природе.
Возвращаясь к режиссеру. Он так использует визуальные и иные технические решения, что видно, чего он хочет, и каким образом он доносит до зрителя необходимую информацию: часть ее зритель воспринимает осознанно, а часть сигналов передается композицией, музыкой и другими средствами.
Отдельно надо упомянуть про использование режиссером некоторых совершенно уникальных решений. Например, сцена с открыванием двери и смещением фокуса с актера на дверь, в которой появляется отражение девушки, гуляющей по берегу озера. Еще вспоминается сцена любви, где конечный фокус фиксируется на свече. Монтаж этой сцены поражает. Эти сцены, как и многие другие, просто восхищают и побуждают аплодировать режиссеру стоя.
Работает режиссер также и с символами и ассоциациями. Одни и те же локации используются им в разных обстоятельствах, чтобы показать разницу эмоциональных состояний героев и времени. Хотя, скорее всего, это уже заслуга сценаристов.
Для подчеркивания эффекта изменений используется сквозной персонаж — Артур. Ту же роль выполняет и сцена с фотосессией главной героини и совсем уже непосредственным намеком режиссера на смысл сцены через видеоподложку. Сцена настолько эффектная, что просто не может оставить зрителя равнодушным.
Трепетное отношение режиссера к фильму просматривается также и в его отношении к панорамированию. Камера движется в фильме нежно, медленно и ласково. Зритель будто бы попадает в объятия любящего человека.
Режиссером используется в фильме классическая музыка, которая отлично дополняет и развивает настроение и эмоциональность сцен.
Кажется, что этот фильм необходимо демонстрировать в киноакадемиях, чтобы будущие создатели фильмов понимали, к чему необходимо стремиться, и как много можно рассказать, если использовать всю полноту технических возможностей и приемов.
Этот фильм — настоящая находка, алмаз в мире кино. Великолепие на экране просто поедаешь глазами. Если бы фильмы можно было есть, с этого — можно было бы начинать каждое утро.